JA slide show

Рейтинг:  5 / 5

Звезда активнаЗвезда активнаЗвезда активнаЗвезда активнаЗвезда активна
 
И воспитание, и образование неразделимы.
Нельзя воспитывать не передавая знания,
всякое же знание действует воспитательно.
Л.Н.Толстой.

 

Быль

Уставшее от дождевых туч небо рассекалось молниями на части, создавая меж ними голубые оконца. Оголтелые плети прошедшего ливня обрушили на землю тонны воды, словно хотели потопить ее в своей студеной стихии. Гроза стихала и нехотя покидала речную долину, уводя за хребет хоровод своих ослабевших туч. Напоследок цеплялась там за взлохмаченные ею вершины деревьев, оставляла на них клочья  тумана.

Наш костер-нодья, не торопясь, отдавал свое тепло спрятанное в  его угольях меж трех бревнышек-коротышек.

Река, иссеченная плетьми прошедшего ливня, потихоньку приходила в себя. Уже стали видны буруны воды за спинами камней переката взъерошенного прошедшим ливнем, а в его конце – начале плеса, на его  глади почти исчезли кольца от запоздалых крупных капель ушедшего  дождя.  

Появившаяся радуга опустилась одним концом в реку  и пила из нее  воду  своими разноцветными ковшами.

{jcomments on}Наш обед только что начинался, когда  мы увидели бревенчатый плот, плывущий вниз по реке, а на нем стоящего во весь рост с шестом в руках человека умело  обращавшийся  с ним. Гибкий шест в его руках попеременно описывал в воздухе дугу - то упираясь в речное дно с одной стороны, то с другой стороны плота, тем самым обходя торчащие из воды камни. Увидев наш лагерь, он направил его к нашему берегу с высокими макушками замшелых валунов обдутых ветром. Причалил, сошел с плота, положил шест меж бревен рядом с удилищем из орешника и, взяв чалку – длинную мочальную веревку закрепил ее на берегу за большой торчащий камень, а потом по хоженой тропе направился к нам.

Это был босой крепко сложенный мужчина среднего роста с завернутыми вверх штанинами брюк одетый в выгоревшую на солнце спецодежду. Она напоминала ту, какую обычно выдают  геологам или людям тех профессий, которые в летнее время заняты работой вдали от дома:  биологам, геофизикам или тем, чья работа оторвана от городской суеты и связана с изучением природы. Мы с интересом глядели на него.

- Милости прошу к нашему шалашу, - улыбаясь, обратился я к подходящему к нам мужчине. 

 - Присаживайтесь, вовремя подошли, гостем будете – продолжал я, указывая на свободное место у костра. В знак приветствия он поднял над головой руку.

- Не откажусь. Спасибо за приглашение.

По его виду и манерам поведения было сразу видно, что это человек общительный. Он сел на конец импровизированной нашей скамьи сделанной  нами из плахи бревна-топляка выброшенного весенним половодьем на сушу. Эту скамью мы сделали из  бревна, разрубив его вдоль пополам с помощью нескольких клиньев, а затем уложив обе половины концами на крупные поленья. Видя, что дежурный потянулся за миской для супа мужчина встал, и хотел было спуститься вниз к оставленному в воде плоту, но ребята его опередили, протянув в его руки свою миску доверху наполненную супом.

Я сам не раз попадал в ситуацию, когда в глухой тайге или в безлесных горах Памира и Тянь - Шаня. Меня и моих товарищей не спрашивая, будем ли мы есть, сразу угощали айраном, а в таежной глухомани приглашали к костру, предлагая свою нехитрую, но сытную еду охотников. Всякое бывало.

Наш гость привстал,  взял в руки протянутую ему миску с ложкой и ломоть хлеба и сел на свое место. Положил миску меж согнутых колен он аккуратно стал есть, каждый раз нахваливая еду.

- Вы, я вижу, на этом месте прижились, - разглядывая наш лагерь, проговорил он. Наверное, не впервые в походе? – возвращая пустую миску в руки девочек заговорил он. – Гляжу и дровишки нарублены и грамотно от дождя сложены в поленницу, и укрыты сверху берестой. Да и скамью не всякий человек сумеет так удобно соорудить. Да и место для  лагеря по уму  выбрано - от ветра защищено лесом. Молодцы.

- И вы не обременены незнанием походной жизни, - улыбаясь и показывая на его одежду и плот, покоящийся у берега в ответ промолвил я. Быть может, я и ошибусь, но по вашему виду вы более всего похожи на геолога или биолога. И я вопросительно мотнул головой в его сторону.

- Да и вы, разглядывая меня, не лыком шиты. – Наверное, лесник или географ? – услышал  в ответ чуть хрипловатый голос гостя.

- И тот и другой, загалдели мои ребятишки. Точно попали в цель!

- По узкой поляне, спрятанной от ветра в затишье  леса, пронесся детский смех.

- Вы тоже не ошиблись, обернулся он к нам. Я действительно геолог. А здесь оказался по велению души и сердца. Соскучился по лесу, ручьям и речкам с чистой водой. Да и вообще по родной природе, которую уже не видел несколько лет, истосковался. То пески пустынь Алжира, то голые скалы гор Китая. По многим весям пришлось мне прокладывать свои тропы в поисках каких-либо полезных ископаемых для этих стран.

Ребята зашевелились, изменились в лице и по-другому с каким-то удивлением и восторгом стали разглядывать сидящего рядом с ними человека.

Ветер стих. Недавняя гроза по распадкам хребтов ушла восвояси, оставив после себя чистый умытый теплым ливнем воздух.  Очнулись птицы, прячущиеся в густых зарослях кустарников и кронах деревьев.

Наш костер-нодья, не торопясь, отдавал свое тепло спрятанное в  его угольях меж трех бревнышек-коротышек. Небольшие языки его пламени отливали разноцветьем – то сине-голубого, то бледно-розового, а порою всполохами ярко-красного цвета. Он не обжигал, а невольно притягивал, завораживал взгляды всех сидящих подле него. Молчаливая пауза - после того, как все точки «над и» относительно профессии человека  сидящего с ними были выяснены, была  нарушена шквалом вопросов обращенных к нему.

Слово за слово и все  невольно сблизились. Летний день долог, да и предстоящий вечер из-за столь интересного гостя обещал быть не менее содержательным.  Он потихоньку уходил в вечер.

Ласковая не назойливость костра создавала особую атмосферу и уют для душевного разговора. Михаил Григорьевич – как звали нашего гостя, был поистине кладезь различных историй и знаний, которые касались не только его родной профессии геологии, но и другого чему он был непосредственный свидетель. К тому же он оказался прекрасным рассказчиком. Одним словом – нам повезло, и ребята уговорили его остаться с нами переночевать, предложив для ночлега нашу продуктовую палатку, которую мы всегда берем в поход для хранения в ней продуктов и нашего немудреного туристского снаряжения. Он согласился. 

- Спасибо за приглашение. Пожалуй, я останусь. Торопиться мне особо не куда. Отпуск у меня большой – три года не отдыхал. Соскучился по лесу,  реке да вообще по здешней родной природе. В Африке по пустыням шастал. А там кроме песков да редких оазисов с глинобитными хижинами и одинокими пальмами возле них, которые местные жители берегут пуще своего глаза, ничего нет. А здесь, - он кивнул головой и развел в стоны руки, - я  радуюсь, не нарадуюсь этой окружающей нас красоте. Чудо какое-то, да и только! Истосковался я по всему этому. Бог милостив. Наутро составлю я вам компанию.

- Гость широко улыбнулся, привстал со скамьи,  взял в руки палку-рогульку, которой мы ворошим угли костра. Раздвинул ею прижавшиеся друг к другу горящие бревнышки.  Голубые язычки пламени взметнулись вверх, унося с собой искры. Они словно праздничный фейерверк звездочками покинули костер, понеслись вверх и затерялись там, в восходящем потоке дыма, как бы предвещая интересный разговор с человеком, выпустившим их на свободу.

- А вы откуда приехали? Где были? – глядя на умелое обращение с костром, обратились к нему ребята. – Расскажите, а! 

Рядом со скамьей зашевелилась высохшая трава и из нее вылезла небольшая ящерка серо-зеленого цвета. Приподняв острую мордочку, она остановилась и, как бы с удивлением глянула не мигающими бусинками глаз, на нас сидящих у костра. Один из мальчишек  изловчился и,  прежде чем она сумела юркнуть в спасительную для нее траву, взял ее в руки. Удивительно, но она не сопротивлялась, а лишь поворачивала голову по сторонам и семенила коротышками-лапами.           

Михаил Григорьевич оторвал взгляд от костра, посмотрел на ящерку, зажатую в руках мальчишки и с улыбкой, глянул на притихших детей.

- Ну, что ж. Назвался груздем – полезай в кузов! С чего же начать? Видно сама судьба этой ящерки подсказала мне о прощальном ужине, который нам устроили мои китайские товарищи.

- Да нам все интересно, - наперебой заговорили ребята, теснее прижимаясь, друг к другу и подвигаясь поближе к нему.

- Хорошо, расскажу. Только потом займемся ухой. Договорились?

Ребята в ожидании рассказа притихли. Лишь потрескивание тлеющих углей в костре да неумолчное пение птиц нарушали окружающую тишину.

- Это было давненько, негромким голосом заговорил наш гость и, сняв с себя куртку-штормовку,  подложил ее для удобства под себя.

- Многие страны еще со времен  СССР  обращались к нам за помощью в поисках полезных ископаемых – нефти, газа, руд различных металлов. Могли обращаться и за другой помощью.  Я с товарищами был приглашен для работы в Китай – страну с удивительной историей, удивительными для нас отношениями друг с другом.

Во многих государствах эту страну  именуют Поднебесной, а у нас в России называют ее Китаем. В странах Западной и Южной Европы ее название произносят как: Сина, Чина, Чайна, Шинэ, Хина, и т. п.

В Средние века думали, что на востоке Азии находится не единое огромное государство, а два королевства: на севере – Катайя  - по названию китаев, – племен монгольской группы, которые в X–XII веках создали там могущественную державу Восточной Азии. На юге  же предполагали что расположено другое государство именуемое Хина  - название, которого до сих пор непонятное  по происхождению. С тех пор как европейцы установили, что оба названия относятся к одной и той же стране и возникли различные ее названия.  В России же укоренилось название Китай, а в Западной и Южной Европе – до сих пор ее пишут латинскими буквами – Sina или China. Поэтому на товарах, которые импортирует Китай в различные страны, как правило, пишется наиболее произносимое слово Сина или Чина, Чайна.

За три года работы в этой стране я многому удивлялся, невольно  сравнивая ее жителей с нами, россиянами. Например, во многих небольших магазинах можно было увидеть, что вместо замка поперек входной двери была натянута веревочка. Это означало, что магазин закрыт. И, представьте себе, этого вполне  было достаточно: никто в магазин не зайдет, не говоря уж о воровстве.

Когда закончилось время нашей работы и настало время отъезда, то по традиции и случаю окончания нашей работы в этой стране в нашу честь китайские геологи устроили прощальный вечер. Пригласили в ресторан. Все честь по чести - сидим, беседуем, кушаем. Вдруг на наш стол приносят и ставят перед нами заливное блюдо золотистого цвета похожее на студень. Приглашают его отведать. Официант через переводчика с поклоном утверждает, что это особое блюдо, приготовленное из «императорской рыбы». Что оно чрезвычайно полезное для здоровья и очень ценится в их стране. Что в Китае его подают лишь в особых случаях и только уважаемым гостям. Нам ничего не оставалось, как его попробовать. Попробовали, но ничего особенного в нем мы не нашли.

- Ну, как? Понравилось? С улыбкой глядя на нас,  спросили наши друзья-геологи. Естественно мы, как гости и  воспитанные люди, стали расхваливать эту еду.

- Мы очень рады, что рыба вам понравилось. В честь нашей дружбы мы подарим вам такую рыбу. В своей стране вы приготовьте ее сами, по нашему рецепту, который находится в этой корзине. И они осторожно поставили у нашего стола красивую плетеную корзину, в которой что-то шевелилось.

- В замешательстве, не ведая, что в ней находится, мы стали  благодарить их за такой щедрый подарок. Уважительно объяснять, что путь наш на Урал весьма долгий. Займет пару недель и предложенная весьма дорогостоящая и ценная рыба наверняка испортится.

- Ничего с ней не случится. Еду ей в корзину мы положили и ухода за ней никакого не требуется. Она живучая. И наши друзья, как всегда  широко улыбаясь и уважительно кланяясь, всучили эту корзину нам в руки. Ничего не оставалось делать, как улыбаясь принять с благодарностью этот подарок. Когда же глянули в корзину, то сначала у всех нас «съежился» желудок, а затем, как говорится – от увиденного «вылезли» глаза из орбит – в корзине среди зеленой травы  лежала большущая ящерица более полуметра длины и с уродливого вида головой. Нас замутило, но мы стерпели и не подали виду.      Поблагодарили хозяев за подарок и гостеприимство, сели в  машину и покатили на ней к таможне. Приехали и видим, что нас с уважением и, как принято на востоке с улыбкой, встречает таможенная служба, человек пять. Все бы ничего, но к нашему ужасу мы видим, что в их руках находится такая, же корзина, что и у нас. О, боже! Неужто, опять нам?
Михаил Григорьевич привстал, схватил руками голову и покачал ею из стороны в сторону и сел.

Притихшие ребята зашевелились, подталкивая локтями, друг друга  в ожидание продолжения рассказа.

- Так вот, продолжал он, оказалось, что слух о том, что нам очень понравилась эта заливная рыба они, сбившись с ног, и заплатив немалые деньги, нашли ее и решили «не ударить лицом в грязь» перед нами и теми, кто первым это сделал. И, как у нас говориться, «переплюнуть» своим подарком китайских геологов - преподнести нам не одну, а сразу две таких ящерицы.  Мы были ошарашены! Что делать, как быть? Нам совершенно не нужен был этот для всех провожающих нас «царский» подарок. Им было невдомек – почему мы отказываемся от двух корзин со столь экзотическими подарками. Такими, о которых может лишь мечтать самый богатый, уважаемый и искушенный житель Китая.

Как мы выкрутились из этого положения, я  уже не помню, но в знак нашего уважения к китайским друзьям нам все же пришлось взять обе корзины в вагон поезда и там уже все три этих подарка «сбагрить» проводникам-китайцам. Что это стоило нам трудно сказать. Проводники наотрез отказывались взять себе  корзины с живыми, шевелящимися там, в траве ящерицами. Они недоуменно смотрели на нас и, как, оказалось,  впоследствии были убеждены в том, что это наша провокация. Им было невдомек, что это был наш искренний поступок. Не понять, почему мы отказываемся от такого деликатеса, о котором даже не могут мечтать простые китайцы. Зачем вы отдаете эту рыбу? - спрашивали нас проводники. Мы всячески убеждали их в том, что в нашей стране не принято употреблять в пищу ящериц. Что в знак признательности в обслуживании нас и пассажиров этого поезда  мы хотим  отблагодарить их за их труд. Короче говоря, мы все же уговорили их взять себе все корзины. Как уж они после распорядились с нашим подарком одному лишь богу известно. Но то, что мы с  истинным облегчением вздохнули и продолжили свой путь домой это точно.

- А еще что ни будь интересного расскажите, а? Почти в голос зашумели ребячьи голоса.

- Видно будет. Может быть, и вспомню что-то интересное. Он встал, глянул на сидящих ребят и широким шагом направился к оставленному в реке плоту. Вслед за ним поднялись и подались к реке  все.

Михаил Григорьевич подошел к плоту. Осторожно ступая по камням-голышам, аккуратно зашел по колено  в  воду и,  обогнув его,  вытащил из воды привязанный к нему садок с живой рыбой.  Опять-таки и здесь была видна его опытность путешественника - садком служила обычная сетка-«авоська». С такой обычно бабульки ходят в магазины или на базар за продуктами. Легкая, прочная связанная из толстых капроновых ниток она ничего не весила и спокойно умещалась в кармане рюкзака или штормовки.  Там плескалось довольно много рыбы и среди красноперых окуней, голавлей и сорожек были видны и хариусы – мечта любых уважающих себя рыбаков.

- Ну, как улов? Как вам  мой плот «Контика»? Улыбаясь, проговорил Михаил Григорьевич, выходя из воды на берег и кивая головой в сторону своего надежного сооружения.

Действительно плот был ладным. Сделан был мастерски из пяти средней толщины сухостойных сосновых бревен уложенных рядком друг с другом, как говорят плотогоны в разнокомелицу. То есть поочередным расположением  комлей и вершин бревен – то спереди, то сзади плота. Благодаря этому  плот имел хорошую управляемость. Его длинная прямоугольная форма в случае его задержки в реке среди камней позволяла плотогону спокойно его разворачивать, меняя «нос» плота на «корму», а затем плыть вперед, как ни в чем не бывало.

Ширина плота едва превышала один метр, а длина трех. Все бревна меж собой были стянуты тугими скрутками-жгутами, свитыми в виде веревок, как говорится из настоящего подручного материала – коры молодых веток вяза вперемешку с мочальными волокнами липы. Кроме того спереди  и сзади  плота в верхней части  каждого бревна был  вырублены глубокие  треугольники в виде «ласточкиного хвоста», обращенных своей вершиной вверх. В эти  пять   пустых «треугольников» для более прочного соединения бревен меж собой сбоку, насквозь плота были  натуго вбиты сухие сосновые жерди такой же треугольной формы. Крепость плоту добавляли  и стяжки из скрученных липовых лык, пропущенных через  каждое бревна и жердью.

Поверх плота был уложен  мягкий ковер из пихтового лапника, от которого шел приятный земляничный дух. Очевидно, его главным назначением служило непредвиденное скольжение ног плотогона во время управления плотом, что  придавало плотогону   устойчивость и уверенность  управления.  К тому же при прохождении перекатов и шивер с высокими волнами эти пихтовые лапы веток глушили их силу. Строительство такого плота требовало явного умения  и говорило об  опыте его хозяина.  Но и на этом чудеса конструкторской мысли нашего гостя не кончались.

Почти в середине плота стоял сухой высокий сосновый пень-кресло. По его краям слева и справа красовались изогнутые вверх толстые сучья, которые Михаил Григорьевич согнул, а затем стянул за своей спиной тонкими ветками  тальника, образуя тем самым, надежную опору для своей спины. Старые толстые корни пня  как древние, высохшие от времени щупальца осьминога тянулись во все стороны, опускались там  меж бревен  и закреплялись  в них клиньями,  создавая креслу  большую устойчивость.

Сзади пня было устроено импровизированное место для хранения рюкзака с продуктами и снаряжением. Это была очередная  выдумка нашего гостя, обеспечивающая сохранность рюкзака от попадания в него воды. Это было легкое сооружение из десятка длинных прутьев ивняка толщиной с палец каждый. Два отдельных пучка прутьев были связаны лыковыми скрутками крест -  накрест меж собой и  согнуты дугой. Концы  их были направлены и закреплены по бокам пня, а два других заткнуты и опущены между бревен и для надежности закреплены там небольшими широкими клинышками. Сам рюкзак, очевидно с туристским ковриком был помещен в широкий непромокаемый мешок из толстого полиэтилена, а затем закреплен за спинку импровизированного кресла. Получилось удобное надежное место для гребца приподнятое от воды на полметра. Поэтому бурлящие волны перекатов, порою накрывающие водой плывущий плот, вначале глушились пихтовым лапником и не доходили до рюкзака, оставляя его сухим и невредимым.

Кто-то из умных людей сказал: «Человек, у которого есть новые идеи, будет считаться чудаком до тех пор, пока его идеи не станут успешными». Пожалуй, сейчас все увиденное нами можно с уверенностью было отнести к стоящему рядом с нами человеку. Не каждому туристу-воднику удается так ловко схватить и удержать своими руками плот на стремнинах перекатов.

Ребята с восторгом разглядывали плот, сооруженный без единого гвоздя, используя лишь необходимые подручные материалы, свою смекалку,  знания и их применение.

- Да вы как  скиталец или всезнайка - абориген поклоняющийся силам природы в одиночку плывете по таежной реке, ничего не боясь. А если нападет на вас медведь, или какой ни будь другой зверь. Что тогда?  Продолжая разглядывать плот с неподдельным удивлением и одновременно с уважением, хором загалдели ребята. – Наверняка были  такие случаи?

- Да кому я нужен! Улыбаясь и смеясь в ответ, заговорил Михаил Григорьевич.

- В тайге главное – не нарушать ее законов. Всего брать в меру, понапрасну не шуметь, костер только в нужном месте разводить, а после своего ухода тщательно его тушить – не дай-то  бог уголек от него, где то меж угольев схоронится. Вы идите к костру, обратился он к ребятам, пошуруйте палкой меж бревнышек, дайте им силу  свою показать, чтоб там угольков да золы меж ними побольше было все это нам пригодятся.  А мы рыбку да картошечки с вашим руководителем пока почистим. Ребята, улыбаясь, двинулись вверх по косогору. Было слышно, как они, возбужденно переговариваясь друг с другом, уходили от нас к дымящемуся костру.

Прошедший ливень с его грозовыми раскатами  ушел по горным распадкам восвояси, оставив в речной долине свою свежесть и тонкую кисею исчезающего над рекой тумана.

Грозы на реке – малоприятная штука, особенно когда  плывешь рядом с высоченными скалами или деревьями-великанами осокорями высотою в двенадцати этажный дом.  Хорошо египтянам там по статистике грозы бывают всего один раз в 200 лет. Тем не менее, первый в мире молниеотвод большей частью людей, называемый громоотводом, появился именно в Египте за 1300 лет до нашей эры. Он представлял собой вертикально стоящую  позолоченную верхушку корабельной  мачты. Вообще же молнии приносят ощутимую пользу природе. Они в своем «молниеносном» полете успевают выхватить из воздуха миллионы тонн азота. «Связать» его и направить в землю тем самым обогащая ее живительной силой создавая лучшие условия для роста растений и прежде всего злаков.

Мы с Михаилом Григорьевичем присели на плот и, не сговариваясь, занялись чисткой рыбы. Как оказалось, подход к этому действу  из-за нашей походной практики общения с природой у нас был одинаков.

Чешую с окуней для ухи мы чистили, используя для этого самодельную рыбочистку. Сделали мы ее  из пустой металлической консервной банки от тушенки, предварительно изрешетив её дно шилом, спрятанным в складном перочинном ноже Михаила Григорьевича. Внутренности из окуней вынимали вместе с жабрами, тем самым оставляя внутри их весь жир. Другую рыбу, так называемую «бель» - сорожек, голавлей и ельцов  вначале тщательно мыли в реке и удаляли из них жабры. Затем ее потрошили, но  для сохранения вкуса будущей ухи  рыбу  не промывали, а оставляли в ней все как есть: жир, печенку и пузыри. Удаляли лишь капсулы желчи золотистого цвета,  из-за которой в  ухе возможно появление горечи.

Этот способ приготовления рыбы для ухи меня научил отец, славившийся среди уфимских рыбаков не только своим профессионализмом  рыбака, но и как отменный кулинар. Научил он меня и малой хитрости – как избавиться от горечи желчи ухе, которую по нечаянности раздавили при чистке рыбы. Для этого необходимо взять из костра головешку или угли и бросить их в уху. Произойдет так называемая адсорбция, т.е. поглощение какого-либо вещества (желчи)  твердым телом (адсорбентом), которым в данном случае является древесный уголь. Пожалуй, будет уместен и другой совет отца - избавление от пересола ухи. В этом случае надо взять рис положить его в импровизированный полотняный мешочек и опустить в уху. Действие риса будет аналогична углю – рис заберет лишнюю соль.

Пойманной рыбы нам было вполне достаточно и для ухи, и для приготовления деликатеса, который ребята наверняка запомнят надолго.

Поместив приготовленную рыбу в котелок, мы направились к ожидавшим нас у костра ребятам.

Было тепло и благостно на душе. Пели птицы, стрекотали в траве неумолчные кузнечики. И, как бы на радостях об удачной воровской кладки яиц своей подружкой в чужие гнезда, без устали куковал ее «супруг» - самец.

Он вместо обычного еле слышного пения «кли-кли-кли» издавал громкое «ку-ку» будто бы проводил учет гнезд  которые посетила его подруга, отложив в них яйца – их будущее потомство.

Нам с тропы было видно как он, слегка покачиваясь и кланяясь своим длинным телом, сидел на ветке дерева, издавая сверху, эти вечные и знакомые всем с детства звуки.

Радость кукушек можно понять: это один из немногих видов птиц, которые нарушив птичий закон, откладывают свои яйца не только в чужие гнезда, но и периодически посещают их во время появления в них своих птенцов. Самка, как «воришка», крадучись осуществляет кладку яиц не утром, как принято почти у всех пернатых, а во второй половине дня, когда хозяева гнезда отсутствуют.

… Ребята свободно  сидели на скамье рядком, разговаривая о чем-то друг с другом и, как просил их Михаил Григорьевич старались в костре создать побольше углей – то раздвигая рогулькой, то вновь сдвигая вместе горящие поленья.

День плавно не торопясь уходил в закатный вечер.

Для ребят из хариусов мы решили приготовить два деликатесных блюда: запечь их в золе и приготовить «талу».

Название второго блюда из хариуса  взято мною у хантов жителей севера. Некоторые рыбаки называют его по-корейски – «хе». Это блюдо из сырой рыбы вкусное и питательное. По способу его приготовления очень простое и занимает немного времени.

Я в походах всегда стараюсь показать и научить детей выживанию в  природе. Показать и дать им возможность убедиться в использовании того,  что бескорыстно и бесплатно дает человеку природа. Сейчас такая возможность появилась. К тому же рядом со мной  стоял бывалый человек, который наверняка  не раз оказывался в сложных ситуациях, а потому поможет мне это сделать. Все с интересом следили за нашими действиями.

Хариус рыба очень нежная. Поэтому с ней надо обращаться осторожно, особенно при приготовлении  этого блюда талу. Именно с нее мы и начали кулинарничать. Спинку и брюшко рыбы мы разрезали вдоль острым ножом так чтобы не повредить ее тонкий хребет. Затем, сделав надрез у  головы и хвоста, не нарушая кожицы, осторожно пальцами отделили от хребта филе, оставив на нем лишь тонкие косточки да небольшие кусочки.

- А эти «отходы», - показывая ребятам, остатки от хариусов пригодятся нам для ухи. И я бросил их в другую емкость с уже готовой для этого рыбой.

Полученное филе мы разрезали на тонкие ломтики и поместили их в стеклянную банку, оставшуюся от использованного нами ранее борща.

Мне было приятно работать с таким напарником, который молча, улыбался и параллельно делал тоже, что и  я.

Какие специи будем добавлять? – обратился я к нему.

- А что у вас есть? – Вопросом на вопрос ответил он.

- Черный перец горошком, лавровый лист да обычная не йодированная соль. Обычно этим я и довольствуюсь. Правда, когда рыбы бывает много, я иногда добавляю сюда слабый раствор уксуса. – Ответил я.

- Я мигом. Принесу лимон. Думаю, что он будет сейчас кстати. И он по-молодецки быстрым шагом ушел к плоту и вскоре вернулся  назад  с лимоном в руках.

- Я чуток выдавлю лимонный сок в талу. Он непременно придаст блюду пикантный вкус. И разрезав лимон пополам, выдавил сок в банку к уже приготовленной мною приправой.

Надо было видеть любопытные лица ребят, которые молча, глядели за нашими действиями  и с интересом слушали наши разговоры.

- Ну, вот, закрыл я банку крышкой. Скоро блюдо будет почти готово. Осталось лишь покрутить ее так, чтобы все содержимое перемешалось с солью и тогда, минут через 15-20 рыбу будет можно кушать. Берите, крутите – и я передал банку в руки ребят.

- А сейчас мы с Михаилом Григорьевичем приготовим для вас еще один деликатес – рыбу, запеченную в золе. Фольги для ее приготовления у нас нет, но зато есть листы бумаги, листы конского щавеля или листья лопуха которыми мы можем воспользоваться прежде, чем поместим рыбу в золу.

Я оставил Михаила Григорьевича с девочками «колдовать» над  рыбой заворачивая ее в бумажные листы, вырванные из блокнота, а сам, показывая   ребятам как это делать, стал разгребать золу и тлеющие угли костра. Золы за время нашей общей беседы накопилось много и мы, используя металлические лопасти весел  стали делать в кострище  место для запекания приготовленных для этого тушек различной рыбы  чуть присоленной нами внутри и снаружи.

Так как мы с Михаилом Григорьевичем до нашей встречи повидали многое, то работа наша спорилась, переплеталась шутками и воспоминаниями о тех местах, которые люди, живущие в городских « домах-муравейниках» часто именуют «тьмой тараканьей».

Мальчишка, у которого в руках долгое время находилась ящерка, от неожиданности ойкнул – и она, вильнув телом  и опершись лапками в края его ладони, спрыгнула на землю, оставив в его руке как память о себе часть дрожащего своего хвоста. Оказавшись на свободе, она юркнула в примятую траву и была такова! Все с недоумением стали разглядывать подрагивающий жизнью остаток хвоста сбежавшей ящерки. Глядя на  лицо товарища, который стал объяснять всем, что он не виноват в случившемся и с ней ничего не делал. Что она сама, каким-то образом оставила в его руке свой хвост и убежала - вызвал общий смех.

- Нека невидаль. Ничего с ней не случится и хвост вновь отрастет. Это явление замещения потерянного органа некоторыми живыми существами называется явлением регенерации. Единственной для нее потерей будет не столь длинный как прежде  этот элемент –  успокоил ребят Михаил Григорьевич.

- Это очень юркое, быстрое животное – символ проворности, неуловимости, с  возможностью восстановления не давно ею потерянного. Этому вы только что были свидетелями. Она скоро забудет о своей потере.

Между прочим, продолжал он, издавна замечено, что ящерицы, поскольку прячутся в тень во время дневной жары, считаются у некоторых людей хранителями теней и даже хранителями сна и сновидений. В Египте и в античном мире ее иногда  связывали с мудростью.  Она считалась добрым знаком. Поэтому ящерицу стали считать символом планеты Меркурий,  посланцем богов.

Ребята с уважением слушали Михаила Григорьевича  и уважительно глянули туда, куда только что шмыгнула и  спряталась от них недавно пойманная ими «посланница богов».

Тем временем костер делал свое дело. Отодвинутый в сторону он медленным жаром варил в котелке уху. Его место, уготованное для запекания рыбы, сверху было надежно засыпано нами золой и поверх ее «сдобрено»  тлеющими углями. Все с нетерпением ждали приготовленные с их участием рыбные блюда.

Я отошел от костра и срезал ножом от росшего неподалеку  куста пару не больших веток с рогульками на их конце. Возвратился и, наклоняясь к кострищу,  аккуратно разгреб ими золу так чтобы не повредить ими  лежавшую  в ней рыбу. Затем захватив ими лежащие в золе  завернутые в бумагу  тушки рыбы,  я вытащил их наружу. Осторожно положил на заранее приготовленную разделочную фанерку, снял с них защитную обертку. В это же время рядом со мной  Михаил Григорьевич заканчивал «колдовать» над хариусами.

- Дайте-ка мне миску, чтобы положить в нее талу. Его просьба тут же была исполнена. Он вывалил из банки кусочки нарезанной рыбы, убрал листья лаврушки, а остальную приправу оставил всю как есть.

- Кто из вас пробовал такое блюдо? – улыбаясь, обратился он к ребятам. Все, естественно, молчали. Везет вам с вашим руководителем. Кто еще приготовит такое экзотическое блюдо практически из ничего. Конечно, хариуса надо еще поймать, в крайнем случае, можно воспользоваться для приготовления талы и ельцами, которых наловить значительно проще. Вот и уха поспела.  Он встал, подошел к костру и, надев на руку  костровую рукавицу, снял с костра котелок с  готовой ухой.

Действительно некоторые блюда, приготовленные мною в туристских походах, ребята запоминают практически на всю жизнь.

Помню, как на одном из  традиционных вечеров встречи выпускников школы № 93,  которые проходят ежегодно через каждые  20 лет мой бывший участник похода со сцены произнес.

- Насколько же вы были правы, когда в конце нашего похода поймали почти десяти килограммового тайменя и отказались взять его домой. Заявили нам, что уху, сваренную из него, мы запомним на всю жизнь, а при случае, хвастаясь перед знакомыми, вызовите у них невольную зависть т.к. далеко не каждому из них удавалось ее отведать. Спасибо вам.

Вот и сейчас глядя на ребят, уплетающих за обе щеки кусочки свежеприготовленного не обычным способом хариусов и запеченную в костре рыбу они наверняка не просто запомнят его вкус и способ приготовления, но и необычное название этого блюда – талу. Возможно и нас с Михаилом Григорьевичем. Дай бог!

- Вот что ребята, встав со своего места с пустой миской  из-под ухи, заговорил Михаил Григорьевич. – Я схожу на берег и заберу  с плота свои пожитки, а заодно и закреплю по надежней плот – вдруг сейчас где-то вверху реки ливень попуще того, что нынче был, идет. Тогда беды не оберешься. Унесет его течением вниз по реке - тогда ищи-свищи его!   Вон ваши рафты вы далеко от реки отнесли, да еще не только связали их вместе, но и привязали к березе. Им нипочем ни вода, ни ветер. Молодцы. Ну, я пошел.

И наш гость не спеша пошел от костра по своим делам. Было видно как он, подойдя к реке, стал пуще прежнего «колдовать над своим плотом «Контики». Укладывать и придавливать для надежности поверх веревки тяжелые булыганы  камней  которых по берегу валялось множество.

Было видно как он, закрепив плот, зашел на него и, нагнувшись над торчащим креслом-пнем, отвязал от него свой рюкзак, как он ранее выразился с харчами и неким необходимым снаряжением. Вскинул его на одно плечо и направился  в нашу сторону.

Он шел, наклонив вниз голову будто бы чего-то там выискивая. Вот он остановился, снял с плеча ношу и вынул из нее молоток, насаженный на длинный черенок. Пнул ногой, какой-то камень, наклонился, видно  рассматривая его, а затем, с  размаху ударил по нему молотком несколько раз. До нас донеслись резкие звуки разлетевшихся в стороны каменных осколков.

- Идите-ка ко мне! Громко позвал он нас к себе. Все вскочили с мест и чуть ли не опрометью побежали к нему. 

Михаил Григорьевич стоял у разбитого почти пополам камня, держа обе половинки в своих руках.

- Как, по-вашему, что это? И он протянул их к нам. Один образец взял я, а другой пошел по рукам детей.

- Ну и нюх у вас на камни, надо же! С восхищением обратился я к нему. В моих руках красовалась пустотелая жеода, почти полностью заполненная прозрачными кристаллами хрусталя. Кристаллики были не большими. Своими острыми гранеными копьецами они были обращены к ее центру. Сам булыжник имел округлую продолговатую форму. Для всех его серый и невзрачный  вид ничего собой не представлял. Но надо же – какая красота скрывалась внутри его. И каким же чутьем надо было обладать Михаилу Григорьевичу чтобы остановиться здесь. Чтобы среди множества других камней подобных ему, выбрать именно этот – грязный и замызганный речным илом. Действительно, чтобы обладать таким чутьем, надобно знать немало.  

Уже стало смеркаться. Появившееся ненадолго солнце как бы, прощаясь с нами, уходило за невидимый нами, отрог хребта, поросший лесом.  От реки стала подниматься кисея тумана, созданная набранным за день теплом. Вначале она не навязчиво, словно ласковая собака на брюхе, стала ползти вверх, неумолимо приближаясь к нам. По пути облизывая собой землю, голыши-камни и примятую ногами  траву, оставляя на них свои отметины – мелкие капельки влаги: будущую утреннюю росяную купель.

От нашего костра с подброшенными в него сухими сосновыми ветками шел вверх негнущийся столб  смолистого дыма. Он уносил с собой тепло как    костра, так  и тепло  рядком сидящих подле него ребят и поющих о нем и туристской дружбе песню.

«Не за огонь люблю костер – за тесный круг друзей» - лилась мелодия по притихшей готовящейся ко сну поляне и дремлющемуся лесу.

Михаил Григорьевич вновь удивил нас своим умением выживать на природе. Из кармана рюкзака притулившегося рядом с ним он достал аккуратно свернутый тугим рулоном полиэтилен и плоский моток тонкого капронового шнура.

- Спасибо вам за предложенную мне на ночлег вашу продуктовую палатку, но я как-то привык спать в своей, вот этой. И он, отойдя от костра к неподалеку стоящей березе, развернул его рядом. Взял шнур и, подняв его над головой, обошел с ним вокруг дерева, завязав его конец наиболее удобным и в дальнейшем  быстро развязывающимся узлом «удавка». Было видно, что он  оставил висеть на стволе довольно длинный, казалось бы, теперь уже не нужный конец веревки.

Поднял с земли сверток с не разрезанной трубой  плотного полиэтилена. Растянул его по земле и, начиная от дерева, продел сквозь него шнур. Он был длинный, и его хватило на то, чтобы он свернутый петлями спокойно лег на землю у начала трубы.

Для крепления «трубы» к земле к ней при помощи скотча были закреплены петли из тонкого капронового шнура. Было видно, что снизу с двух сторон  входа в импровизированную палатку расстояние между петлями определялись шириной коврика. Продольные петли к низу «трубы» также крепились скотчем. Их было по 4 с каждой стороны. Концы «трубы» для крепости были свернуты трубкой, а затем закреплены скотчем с петлями. Они предназначались на случай  дождя. Для этого эти петли стягивались, образуя не промокаемую защиту находящемуся внутри человеку. Снизу «трубы» (как бы вдоль ее дна) шли  крест-накрест ленты широкого скотча. Они соединяли крайние петли, создавая тем самым дополнительную надежность «трубе» оберегая ее от разрыва порывами сильного ветра.

Михаил Григорьевич вернулся к костру, взял свой рюкзак и вновь возвратился к дереву с веревкой, с висящей на ней полиэтиленовой трубой.

Все встали со своих мест и вместе с ним подошли поближе к дереву где, молча, как на уроках, стали следить за его дальнейшими действиями.

Он достал из рюкзака свернутый  трубой полиуретановый туристский коврик и, развернув его, аккуратно продвинул вдоль трубы. Затем тонкими колышками закрепил в ее вход.

Подошел к дереву, подтянул к себе по  шнуру полиэтиленовую трубу. Аккуратно собрал в кулак  веревочные петли и оставленным  ранее у дерева концом  шнура, стянул их, образуя, таким образом, прочный узел. Вернулся к оставленному рюкзаку, взял его и, раздвигая им полиэтилен, дошел почти до дерева. Там подложил его на коврик тем самым, как бы создавая себе удобное изголовье. Вылез из этого «убежища», обошел его со всех сторон, по пути закрепляя его дно  колышками. 

- Вот и готово мое ночное убежище. Ни дождь, ни ветер ничего мне в ней не страшен. А вот этот конец трубы со  шнуром, он наклонился, поднял его с земли, можно закрепить под наклоном за что угодно: ближайшее дерево, специально вбитый в землю кол, торчащий куст – одним словом за то, что ниже его верхней части. На случай возможного дождя с ветром и чтобы вода не попадала в мое жилище  можно неплотно стянуть полиэтилен за петли, но так, чтобы воздух в нее поступал, да и в палатке конденсата от моего дыхания не было. Он глянул на слушающих его ребят и продолжил.

- Когда с собой нет такого коврика, что этот, то я подкладываю под полиэтилен сорванную траву, а если повезет то охапку сена. Как видите все просто, легко и быстро. И он, широко улыбаясь, позвал всех к костру.

- А вы такую палатку сами придумали? –  наперебой, почти одновременно спросили его несколько ребят.

- Нет. Я это и ряд другого полезного в походе недавно узнал из нескольких книг какого-то известного нашего туриста. По-моему его фамилия Марушин. Ребячьи голоса внезапно стихли. И все как будто  по чьей-то команде оцепенели и остановились, отойдя от этой палатки всего на несколько шагов.

- В чем дело? Недоуменным взглядом обвел геолог стоящих рядом гурьбу ребят.

- Да вот он, этот турист перед вами. Это же наш учитель! И все, как по команде дружно рассмеялись.

- Вот так встреча, - протянул он мне руку. Что ж вы мне сразу-то не сказали кто вы. Я ненароком глядел на вас, когда сооружал свое жилище. И у меня мелькнула нехорошая мысль – не экзаменуете ли вы меня? И он, обняв меня за плечи, рассмеялся вместе со всеми.

Такой дружной и смеющейся компанией все поспешили к ожидающему их костру.

Тишина. В нескольких метрах от нас родничок стучит ладошкой, просясь на волю, а потом, шурша по камешкам, бежит к реке, лаская своей студеной водой молчуны-камушки.

Невзначай крикнула птица в сонном гнезде. Дятел, словно лесной телеграфист лишь ему понятной чередой глухих стуков оповещает о своей спрятанной под корой добыче.

Дремлет умытый не давним ливнем лес, скрывая  меж деревьев свои косматые детские сказки.

Пернатый мир, прощаясь с уходящим на покой днем по-своему готовился ко сну. Где то в кустах - чащебника слышались голоса юрких красногрудых  птиц чечевиц неустанно повторяющих одну и ту же песню-вопрос – «виитю видел?» и, не дожидаясь ответа, начинал ее сызнова.

Где то, почти рядом с нами сидела на каком-то дереве маленькая симпатичная  сова сплюшка и своим тихим  монотонным голосом извещала всех о своем отходе ко сну – сплю, сплю,  пела она свою не замысловатую песню, как, бы  оберегая наш и свой покой от возможных посягательств не прошеных гостей.    

С конца поляны из травы доносился скрипучий голос коростеля. Он  словно метроном в руках учителя музыки  с одинаковыми промежутками отмерял время, отпущенное нам до наступления ночи.

Соловьям, как любимым  солистам и детищем всего леса он на выбор  предоставил любую сцену – разновеликие деревья и кустарники, в которых они могли свить свои гнезда. Соловьиные трели слышны повсюду. Недаром поющих артистов обладающих красивым голосом сравнивают и ласково называют соловьями.

Орнитологи Франции подсчитали, что соловьи могут издавать более 200 различных песенных трелей, одновременно являясь, индикаторами чистоты воздуха и мест своего обитания.

Действительно эти птицы, которые сейчас на излете лета заканчивают свои бесплатные концерты и начинают заниматься своим потомством, являются всеобщими любимцами,  божием созданием и олицетворением красоты всей  природы.

За разговорами мы и не заметили, как вечер переходил в ночь.  Как общие разговоры, касающиеся многих аспектов походной жизни, превратились в рассказы о наших с геологом путешествиях. 

- Вот вам и урок географии, - помешивая обгоревшей рогулькой оставшейся переполох тлеющих углей в костре, задумчивым голосом, как бы перебирая в уме то, о чем шел меж нами разговор, произнес он, оглядев притихших ребят.

Как оказалось, наши пути-дороги вполне могли пересечься в таежной глухомани Карелии, Саян или Алтая. Среди заоблачных высот Памира и Тянь-Шаня, да и в других местах, куда заносила нас походная жизнь. Туда можно было добраться лишь пешком, преодолевая перевалы, лесные завалы или осыпи разномастных курумов с торчащими по их краям истуканами скал называемых в туристском обиходе «жандармами». 

Спускаясь по бурным рекам или там, где стиснув зубы и собрав волю в кулак оставлять свои следы на ледниках и снежниках, порою рискуя провалиться в трещины или уйти в «тартарары» вниз вместе с товарищами из-за снежных лавин или грязевых селей.

Надо было видеть ребят, сидящих рядом с нами прижавшихся друг к другу – как воробушки в зимнюю стужу или ласточки на проводах. Их лица освещенные всполохами догорающего костра и невольного сопереживания,  услышанных от нас  историй, создавали удивительную ауру  доверия и взаимопонимания. Установившуюся тишину нарушил Михаил Григорьевич.

- Что приуныли? Захотелось, как и мы с вашим учителем поблуждать по незнакомым местам. Узнать почем фунт лиха? На себе испытать тяготы порою опасной, но интересной походной  жизни – А? - Это все возможно. Была бы у вас, цель и стремление ее достичь.

За нашими спинами послышался какой-то шорох и  не понятный хруст – словно кто-то в темноте шевелился и хрумкал – не то косточки, не то сухари. Мы, не сговариваясь, повернулись и осветили темноту фонарями: в большой эмалированной миске, которую мы с ребятами  используем для приготовления салатов, лежал и ел оставленную в ней на утро рыбу большущий еж. Он продолжал, есть и не обращал на нас  ни какого внимания – толи был голоден, толи беспредельно наглый. Во всяком случае, еж был обаятелен особенно для этих городских ребят, воочию прикоснувшихся к дикому представителю лесного мира.

- Ну, ты и наглец! Наклонившись к ежу, заговорил с ним я. Оставил нас без рыбы да еще, наверное, приготовился в этой миске ночевать? Я надел на руки костровые рукавицы и протянул к нему руки. Еж тут же свернулся в клубок и издал несколько недовольных фыркающих звуков.

- Ишь ты, не нравится? А ну-ка, развернись! И я осторожно достал из миски большущий колючий клубок, а потом  развернул его вверх брюшком.  Ребята окружили меня и стали разглядывать его, освещая зверька своими фонариками. Еж, как ни удивительно, сильно не сопротивлялся. Он медленно крутил своим острым приплюснутым черным  носом из стороны в сторону и, как бы получая удовольствие от прикосновения, позволял им гладить свое мягкое серого цвета брюшко. Все были в восторге от столь неожиданной встречи. Я передал ежа ребятам и те, как живую эстафету стали передавать его друг к другу.

Вот что, глядя на ребят, возившихся с ежом и ни в какую не хотевшим уходить ко сну, шутливым голосом обратился он к ним. 

- Перед тем, как вы разойдетесь по своим палаткам  я задам вам один шутливый вопрос. Ответ на него я как-то услышал в одной из телепередач.

- Ну, как, согласны? И не дождавшись от них ответа широко улыбнувшись, спросил: назовите мне три вида экзотических животных существующих только в фольклоре русского языка. Их народные названия  характерны только для нашей России? Ребята оживились, сгрудились вместе и стали предлагать свои самые разные варианты ответов.

Мы же  глядя на эту «заварившуюся ребячью кашу» молчали и, смеялись вместе с ними, отрицая предложенные ими ответы. Наконец,  они сдались. Михаил Григорьевич сделал длинную паузу и выдал.

- В России есть три вида таких экзотических животных это: «Ешкин кот», «Бляха-муха» и «Едрена вошь», да еще человекоподобное существо «Йокарный бабай» - раздался всеобщий хохот!

Он эхом спустился к реке и пошел по ее долине, теряясь в прибрежных уремных зарослях ивняка, ольхи и черемушника. Когда смех стих и установилась тишина, вновь заговорил геолог.

- Ну, мои дороги, вы поняли, что никто не возвращается из путешествия таким, каким был раньше. Просто быть учителем – это полдела. Вам повезло. Ваш учитель прошел «свою географию» ногами. Все видел и пережил. Китайская мудрость гласит, что учителя только открывают двери, а дальше вы идете сами. Надо помнить, что самое трудное в учении – научиться чтить учителя. А теперь спать. Завтра поговорим.

Ночь – словно черный зонтик со звездами накрыла наш спящий лагерь и ежа, лежавшего вблизи костра под скамьей.


 

ОБ АВТОРЕ

МАРУШИН ВАДИМ АЛЕКСАНДРОВИЧ

МАРУШИН ВАДИМ АЛЕКСАНДРОВИЧЗаслуженный учитель России и Башкортостана, мастер спорта СССР по туризму, Действительный член Русского географического общества, Почетный краевед РБ, член Союза журналистов РБ. Заслуженный учитель России и Башкортостана, мастер спорта СССР по туризму, Действительный член Русского географического общества, Почетный краевед РБ, член Союза журналистов РБ.

Победитель городского конкурса «Лицом к лицу» в номинации «За заслуги перед городом». Победитель Всероссийского конкурса среди лучших учителей России 2010. Два высших и одно среднее специальное образования. Окончил лесной факультет БСХИ, географический факультет БГУ и Уфимское училище искусств по классу баяна. Автор более 80 книг и публикаций по туризму, экологии, географии и краеведению. В том числе серий книг: «Где отдыхать уфимцам», «Родные просторы», «Уфимское семигорье», «Чудеса за порогом дома твоего». Многих туристских путеводителей среди них - «Башкирия туристская», «Пять путешествий по реке Инзер», «На поклон к Иремелю-батюшке», «К Стерлитамакским шиханам-окаменевшей памяти древнего моря», « К жемчужине Урала-пещере Шульган-таш». Книги «Толковый словарь туриста Башкортостана», составление которой заняло 35 лет. В содружестве с известными фотографами издал краеведческий фотоальманах «Башкортостан – край восходящего солнца». Первым среди географов и краеведов РБ выявил и обосновал расположение города Уфы на семи холмах и ввел географическое понятие «Уфимское семигорье». Первым нашел точное местоположение водопада Атыш и указал его на карте. Создал научную гипотезу формирования карстовой системы водопада в горе Яш-кузташ. Открыл ряд пещер, в том числе пещеру «Заповедная» с черепами пещерных медведей. Является первым председателем МКК города Уфы и республиканской МКК детского туризма МО РБ. Туристский стаж более 50 лет. Работник системы «Баштур» с 1960 года. Первый председатель комиссии по пропаганде туризма и экологии «Баштура». Старший инструктор-методист высшей категории. Руководитель ряда Всесоюзных семинаров по подготовке инструкторских кадров. Разработчик тематических экскурсий по городу Уфе и сопроводительных автобусных экскурсий для туристско-экскурсионных бюро «Баштура». В настоящее время работает учителем географии в средней школе г.Уфы.

 

 

ГОСТИ | ДРУЗЬЯ

Почетные гости и друзья.

ПАРТНЕРЫ

 

Группа компаний "БУЛАТ"

РОО "БЛАГОМИР"

  

ПОЛНЫЙ СПИСОК >>>

  

 

"ДОРОГУ ОСИЛИТ ИДУЩИЙ". ФотоЖурнал. 2020 г.

РОО ГПВ "Я ПАТРИОТ" РБ
является бессменным
партнером Федерации
СБЕ (ММА) РБ

КОНТАКТЫ

Республика Башкортостан,
г.Уфа, ул. Мустая Карима, 41
Тел. +7 (347) 266-77-76
E-mail: yapatriotrb@yandex.ru
На карте: >>> Открыть карту

 


"Я ПАТРИОТ" РБ в Вконтакте!"Я ПАТРИОТ" РБ в Ок!ОффКанал "Я ПАТРИОТ" РБ в Ютуб!

РОО ГПВ "Я ПАТРИОТ" РБ - победитель второго конкурса 2020 года Фонда президентских грантов!

Владимир Владимирович Путин, Президент Российской Федерации
 
"Патриотизм –  это и есть национальная идея. И другой объединяющей  идеи, кроме патриотизма, быть не может!"
В.В. Путин

Посмотреть видео выступления

БЛАГОДАРСТВЕННЫЕ

 

Проекты РОО ГПВ "Я ПАТРИОТ" РБ
Читальня патриота
bessmertniy polk emblema
Герои моей Отчизны!
Города-герои СССР
Конкурсы и акции
Электронный вариант книги о РОО ГПВ "Я ПАТРИОТ" РБ
 Официальный канал на Ютубе | Official channel in YouTube
dzen marushina
Яндекс.Метрика

Наши координаты

Российская Федерация, 450094
Республика Башкортостан, 
г.Уфа, Пр.Октября, 85/2
Тел.: +7(347)266-77-76
E-mail:
 
 Земной шар - наш общий дом!
 

Правовая информация.

© Все права защищены. РОО ГПВ "Я ПАТРИОТ" Республики Башкортостан. При перепечатке или цитировании (полном или частичном) ссылка на источник обязательна. Для Интернет изданий прямая активная гиперссылка обязательна. Все сообщения РОО ГПВ "Я ПАТРИОТ" Республики Башкортостан предназначены для пользователей старше 18 лет.